Имеются в виду не внешние приметы национального своеобразия. Не красота пейзажных обрамлений, не горы под снежными шапками и даже не та, убедительно и проникновенно решенная сцена свадебного тоя, что возникает под звуки рубоба и бубна в одном из возвратных эпизодов. И не рубайи, заимствованные из устных народных источников, помогли здесь авторам (в данном образном контексте пафос стихов случаен, а их философское содержание не всегда находит прямой отклик в происходящем на экране). Национальное, патриотическое начало вошло в фильм через образы главных героев, через величие их подвига.

Многодневный и многотрудный подвиг Давлата Халимова и Мансура Абдураимова, изумивший Павиак, — это подвиг преодоления. Они преодолели желание выжить и, одержимые жаждой благородного мщения, преодолели разделявшее их неумение понять друг друга, обрели близость и могущество полного единения; они преодолели дикую бесчеловечность, противопоставив ей до конца сбереженную норму человечности; они преодолели хитрость и подлость врага, пытавшегося обманом пробудить в них взаимное недоверие и, разобщив, сломить; они преодолели и собственную беспомощность — безоружных во вражеском стане, и когда их повели на расстрел, приняли еще один последний и трижды славный бой.

Казнить их фашистам не удалось — они погибли, как солдаты, сражаясь, не склонив головы. Дети мужественного и гордого народа, они шагнули из застенка прямо в легенду.

Испытание человечности. Писатель Рудольф Блауман (1863—1908) не раз выручал кинематографистов Латвии. Экранизации его произведений были в разной степени, но все же заметными явлениями в латышском кино. Фильм «Весенние заморозки» (1955), вобравший три новеллы писателя, по праву считается одним из первых крупных достижений латышского советского кино. Фильм «Эдгар и Кристина» (1966), созданный по мотивам пьесы «В огне» и новеллы «В трясине», имел большой успех в прокате — в республике и далеко за ее пределами. Правда, в Латвии этот фильм вызвал полемику. Отдавая должное темпераментной режиссуре Л. Лейманиса, мастерству и обаянию Вии Артмане и Улдиса Пуцитиса, некоторые знатоки творчества Р. Блаумана упрекали создателей кинофильма в нарушении стиля писателя, в упрощении и мелодраматическом «педалировании» чувств героев.

И вот перед нами только что завершенная экранизация — «В тени смерти». Это полнометражный фильм, поставленный цо одноименной новелле известного писателя. На сей раз даже самые ревностные поклонники Рудольфа Блаумана приняли картину.

Понятен интерес авторов фильма к этому произведению классика латышской литературы, чей демократизм и на этот раз обнаруживается в пристальном внимании к судьбе труженика, к жизни крестьян и рыбаков. К тому же напряженная драматическая коллизия — столь же естественная, сколь и исключительная — давала возможность раскрыть на экране характеры в моменты наивысшего испытания человеческих сил.

Имя постановщика фильма Гунара Пиесиса известно не многим любителям киноискусства. То, что он мастер, он доказал давно, да ведь само по себе это обстоятельство не всегда приносит популярность. Вспоминаю его дипломную работу — художественный фильм «Верба серая цветет» («Спасибо за весну»), вышедший на экран в 1961 году. В целом картина не сложилась. Сценарий был написан в жанре комедии, а режиссер очень серьезно, без признаков юмора пытался рассказать о душевной драме некоего актера Межмалиса, жена которого Велта с излишним рвением оберегает его покой. Были в картине отличные эпизоды, например, тот, где Велта следит за мужем, полагая, что он пошел на свидание с одной из поклонниц своего таланта.

Быстрый проход, почти пробег героини, злое сосредоточенное лицо, злые шпильки-каблучки вязнут в прибрежном песке. И вдруг — панорама осеннего моря, слившегося с серым небом. Строгость северного пейзажа, одинокий Межмалис, пришедший к морю, чтобы стряхнуть усталость и обрести душевное равновесие, и горькие слезы Велты, со стыдом признавшейся себе самой в суетности побуждений, мелкости собственных чувств... Большой выбор игровых развлечений здесь

Все новости

Новости

Текст #000734